Тут родился, тут и пригодился

В прошлом номере «ГК» рассказывала о путешествии выездной редакции в станицу Имеретинскую. Там нам удалось узнать обо всех станичных новостях и познакомиться с несколькими ее жителями. Пелагея Савельевна Екотова, участница трудового фронта, рассказала о своей жизни и о суровой доли жителей Имеретинской в годы лихолетий; Вера Станиславовна Черемных показала рукотворные поделки и обереги для станичного быта; супруги Любовь Николаевна и Владимир Петрович Гнидины поведали секрет выращивания «томатов для своих». Все материалы, подготовленные выездной редакцией, в одну публикацию не уместились, поэтому сегодня мы рады представить читателям продолжение статьи.

Простившись с Пелагеей Савельевной, мы отправились по новому адресу к еще одному станичному долгожителю и участнику трудового фронта Михаилу Васильевичу Шкурко.

Доброго человека всегда видно сразу — вокруг дома пенсионера обосновался целый выводок котят.
— Что делать с ними, ума не приложу, — говорит Михаил Васильевич, — вот опять подбросил кто-то.

Как оказалось, такие подарки от земляков он получает регулярно. Встречает нас Михаил Васильевич на скамейке у дома под раскидистым деревом, которое кажется его ровесником. Вдоль ствола за плечом мужчины деловито вышагивают по ложбинке, прочерченной в старой коре, муравьи.

…Здесь все знают и любят хозяина. У него добрый, озорной взгляд и отличное чувство юмора. Активный, позитивный, улыбчивый, с шутками да прибаутками Михаил Васильевич поведал нам историю своей жизни.

— Тут родился, тут крестился, тут и пригодился. Родители воспитали трех братьев и сестру, — рассказывает он. — Когда началась война, мне было всего 11 лет, но память сохранила много подробностей увиденного в отрочестве. В это время мы жили в поселке Кутаис. На одной горе были немецкие позиции, на другой — наши, а мы, жители поселка, оказались посередине.

Запомнился один случай: когда начался бой, мы в окопе спрятались и жестянкой прикрылись, а одна пуля все-таки смогла залететь в укрытие, я ее схватил, а она горячая. С той поры узнал, что от трения пуля нагревается. Еще помню, когда наши покидали Кутаис, мама спрашивала у них: «Куда же вы нас бросаете, сынки?» А один из командиров ей ответил: «Не волнуйтесь, мамаша, мы скоро вернемся». Потом в поселок пришли фашисты, ввалились нагло, по-хозяйски. Сразу стали грабить местных: кто петуха тянет, кто козу.

А один к нам подошел и говорит: «Мамка! Зззззз!» Это он так мед просил, сволочь. Выбрали полицаев из местных, из тех станичников, кто по разным причинам не пошел служить, и они следили за порядком в поселке.

Помню еще, как случайно увидел в окопе трупы фашистов. Мы в то время уже перебрались с семьей в Имеретинку и с ребятами пошли пешком в Кутаис, а потом и в горы полезли осматривать немецкие позиции, наши их здорово погнали отсюда. Зима была холодной как никогда раньше. Таких морозов я больше здесь не видел. Я в один окоп заглянул, а там сидят несколько солдат немецких с автоматами на коленях. Замерзли они насмерть. Зима нам помогла выбить фашистов из гор.

Началась трудовая страда. Все для фронта, все для Победы. Я с 13-ти лет начал работать вместе с остальными станичниками. Вот когда впервые узнал настоящую цену хлеба. Помню, получили мы на заработанные трудодни пшеницу. Возвращаюсь домой, а мама плачет: всего мешок пшеницы ей дали на целый год, что же мы есть будем. Начальство в администрации сказало станичникам, что у вас хоть картошка есть, а на фронте нет ее, так пусть хоть хлеб будет. Так и перебивались крохами, зная, что наши солдаты будут сыты.

После Победы меня не стали забирать в армию, когда пришел срок, а оставили по броне. В эти годы нужно было поднимать сельское хозяйство, техники было много, новую присылали, а работников не хватало.

Потом в жизни Михаила Васильевича было много трудовых подвигов и в родной станице, и в Казахстане на целине. Были благодарности и награды за победу в соцсоревнованиях. Страна, а вместе с ней и маленькая Имеретинская крепли и расцветали.

— Станичники сообща строили друг другу дома, в год по 10-11 поднимали. Пьянства не было, за порядком следили строго, а самых непутевых воспитывали общественным порицанием, — рассказывает пенсионер и признается, что очень обидно ему смотреть на то, что сейчас происходит с сельским хозяйством.

— Сколько полей засеянных раньше в станице было, сколько коров паслось! Хлеб, молоко, овощи, все натуральное было, не то что сейчас — сплошная пальмовая продукция, — сетует Михаил Васильевич.

Вместе с супругой он воспитал двоих детей, те подарили им четырех внуков, подрастают четверо правнуков. Несмотря на пенсию и преклонный возраст, скучать Михаилу Васильевичу некогда. Он сажает огород и держит курочек, а в минуты досуга читает газеты, в том числе «Горячий Ключ», и активно участвует в общественной жизни станицы.

Станица Имеретинская была основана казаками в 1864 году. Для обустройства жилья они выбрали живописное и благодатное место, здесь плодородная почва, в огородах и сегодня отлично растет картошка, а в лесах даже самым засушливым летом встречаются подосиновики и подберезовики.

Местная легенда гласит, что первопоселенцы долго не могли решить, где же разбить лагерь, как вдруг заметили иву, в ветвях которой виднелась Казанская икона Божьей Матери. Кто водрузил ее на дерево, так и не дознались, но приняли решение расположиться вокруг него. Отсюда впоследствии и стали возводить станицу, здесь же на войсковые деньги построили православный храм. Он и сейчас красуется в центре Имеретинской, правда, теперь это храм искусства.