Будни адыгов

Продолжаем наш рассказ о прошлом коренного народа Северо-Западного Кавказа — адыгов (черкесов). В предыдущих статьях мы уже поведали читателям о писателе и ученом XIX в. Хан-Гирее, религиозных традициях, воспитании детей и аталычестве, свадебных и других торжествах горцев.

Что характерно для бытования этого гордого и воинственного народа, — огромный пласт традиций относится к его вооруженной борьбе как с иноверцами и другими противниками, так и междоусобной. Поэтому помимо рассказов о праздном времяпрепровождении в отдельные главы вынесено описание наездничества, ухода за ранеными и похоронные обряды. К слову, повествование о не самых достойных, по мнению нынешнего обывателя, занятиях, как наезды, звучит не из наших уст, — это взгляд непосредственного участника и современника описываемых событий и нравов.

Времяпрепровождение и наездничество
«По мере обширности знаний человека и круг его действий распространяется. Черкес, занятия которого ограничены предметами, необходимыми для его простой жизни, большую часть времени проводит в праздности или в упражнениях, праздностью изобретаемых. Высшие звания, состоящие из князей и дворян, почитают неприличным их достоинству упражнения в науках, …постыдным жить спокойно дома, в неге, почему большую часть времени и проводят на коне в разъездах» (Хан-Гирей, «Черкесские предания», избранные произведения, с. 170).

Весна и осень считаются наездническим временем, когда князья со своими дворянами выезжают в поля, в шалаши на несколько месяцев, где поют песни, пируют и стреляют. Молодежь по ночам выезжает в аулы и приводит захваченный скот и другую добычу для пропитания. Самые отважные выезжают в отдаленные племена за табунами лошадей и пленниками. Князья наведываются к соседним князьям, одаривая их украденными лошадьми или людьми. Перед сбором по домам пленников и лошадей обменивают на товары, и происходит дележка добычи. Она делится на равные части по количеству присутствующих и разбирается по очереди. «Здесь оказывается особое уважение старости и вообще возрасту, так что каждый из партии, хотя бы он был просто повар, но старше князя летами, прежде князя своего имеет право выбрать часть из дележа, которая ему нравится. Впрочем, князь-предводитель, а равно и некоторые другие лица, получают независимо от дележа особ-ливую долю» (там же, с. 171). А поварам, кроме того, полагались еще и шкуры съеденных за время выезда быков и баранов. По окончании дележа партия князя разъезжается по своим селениям и домам, жители которых поздравляют наездников с возвращением и добычей, часть ее расходилась на подарки особенно старикам и пожилым женщинам.

Все лето и зиму наездники остаются дома и готовят коней, снаряжение, оружие к будущим наездам (конечно, помимо других важных дел).

Простой люд, земледельцы после весеннего сева хлеба занимаются приготовлением арб и других хозяйственных орудий и инвентаря. Некоторые из них участвуют в наездах с дворянами, «…или скитаются сами, с целью где-нибудь и что-нибудь украсть. Толпами и поодиночке отправляются они на поиски, и страсть к воровству доходит у них до презрительной степени. Иные сидят дома, ничего не делая, и со страхом ожидают наступления времени уборки хлеба, то есть времени рабочего» (там же, с. 172).

Женщины высокого звания постоянно занимаются рукоделием. Жена черкеса обязана шить для мужа всю одежду и военное снаряжение, готовить пищу, принимать гостей, следить за порядком дома и вообще вести все хозяйство. Женщины простого звания, кроме того, еще помогают мужьям в полевых работах: жать, складывать сено и пр. «Словом, трудолюбие жен черкесов заменяет все недостатки, происходящие от праздности их мужей, и всю жизнь проводят они в занятиях, а в отраду за то, не чуждые свойственной повсюду прекрасному полу склонности любопытства рады случаю сойтись поговорить и посплетничать» (там же, с. 173).

Содержание раненого
Имеет смысл упомянуть о традиции, уходящей в далекое языческое прошлое черкесов, по уходу за ранеными. Обычно владелец аула, ближайшего к месту ранения знатного человека, приглашает раненого к себе, и отказ может оскорбить. Перед входом раненого поднимают порог дома, прибив дополнительно нижнюю доску, зацепить которую входящим грешно. Для охраны от сглаза девушка не старше 15 лет проводит коровьим навозом черту вдоль внутренних стен дома. У постели ставят воду с куриным яйцом, кладут железную соху и молот. Возможно, здесь прослеживается связь с Лепсам (Тлевшем) — божеством кузнечного дела и исцелителем раненых.

Навещающий раненого впервые должен три раза достаточно громко ударить молотом по сохе, окропить водой постель больного и попросить у Бога выздоровления. Говорят, что если посетитель является убийцей невинных людей (канлы), то он старается не задеть рукой воду в чаше, так как яйцо лопнет, а молот при ударе не издаст звука, что покажет всем его преступный характер. «…Добрые люди с презрением взирают на явных убийц, …и такие поверья… доказывают, что предки нынешних черкесов более гнушались присутствия преступников, уважая добродетель…» (Хан-Гирей, «Черкесские предания», избранные произведения, с. 174).

Возле раненого постоянно находится приглашенный целитель, а сам аул становится местом сбора дворян соседних и даже князей дальних селений, которые посещают больного чаще по ночам. Хотя женщинам посещать больного запрещено, при этом посещение молодыми девицами даже поощряется.

В сумерках собравшиеся у дома с раненым разделяются на партии и поют специальные обрядовые песни, стараясь превзойти друг друга. После начинают увеселительные игры и забавы, в которых поощряется участие девушек. Одна из игр — рукобитие: мужчина ударяет по ладони протянутой руки девушки, та в свою очередь предает хлопок другому мужчине, и так продолжается долго. После игр вновь поются песни, накрываются столы со щедрыми угощениями и напитками. Затем все расходятся по домам, чтобы на следующий вечер опять «посетить» раненого.
Если ранение смертельное, и нет надежды на выздоровление, такие «посещения» проводятся без особого веселья и узким кругом близких и друзей, но они происходят до самой смерти раненого. При входе каждого посетителя, а особенно девушки, раненый даже при смерти привстает с постели в знак уважения или хотя бы пытается приподняться. Раненый, пренебрегающий приветствием посетителям или постоянно стонущий, заслуживает неуважение людей, «…такое обстоятельство делает черкесов терпеливыми в болезнях до неимоверности» (там же, с. 176).

После выздоровления знатного человека хозяин дома собирает пир и дарит подарки раненому в виде оружия, конской сбруи и даже лошади. Лекарю также достаются подарки — шкуры всех быков или баранов, приведенных жителями к дому и съеденных в виде угощения. Сам излечившийся одаривает женщину, стирающую ему бинты и пр., а особенно девушку, очертившую навозом стены дома. Хозяину тоже делает богатый подарок вплоть до семьи рабов или пленника.

Содержание раненых простого сословия в принципе не отличается, но, естественно, проходит менее пышно и торжественно, сборища и подарки бывают не столь значительны. Простые люди не стесняются торговаться с лекарем о его услугах, что у знатных презрительно.

«Справедливость требует сказать, …что бескорыстное соблюдение приличий производит иногда у черкесов поступки истинно великодушные» (там же, с. 176). Так, молодой дворянин вынужден бросаться в одиночку на многочисленных неприятелей, совершивших набег, и получить ранение или погибнуть. Первый нашедший раненого или погибшего воина забирает его к себе на излечение либо предает земле с почестями. Стремление прославиться нередко приводит черкесов к благородному самопожертвованию, но «…нередко проливают они потоки крови, подвергая свою жизнь опасности, и все только для приобретения народной хвалы, не приносящей никакой пользы отечеству…» (там же, с. 177).

Погребение и поминки
По принятию черкесами мусульманской веры многие древние обычаи изменились. Наиболее противоположно это проявляется в погребальных обрядах.

«Едва больной испустит последнее дыхание, в доме поднимается плачевный вопль — мать, жена, дети, родственники, друзья и все находящиеся в доме оглашают воздух стенаниями. Женщины бьют себя в грудь и щиплют себе лицо, мужчины царапают себе лоб до крови, и синие пятна от ударов по телу остаются у них на долгое время, даже нередко бывают жестокие раны на изувеченных местах» (Хан-Гирей, «Черкесские предания», избранные произведения, с. 177).

Все сельчане, приходящие к одру, особенно женщины, издают протяжные вопли уже на подходе к дому. Старики занимаются приготовлением тела к погребению и советуют другим стойко перенести этот удар судьбы. Приглашенный мулла с помощниками омывают тело, одевают его в саван — кефин. Женщин омывают старухи. Тело, положенное на доски или лестницу, на руках несут к кладбищу, по пути три раза останавливаясь для чтения молитвы. Перед опусканием тела в могилу мулла принимает принесенные людьми добровольные дары — искат.

Они призваны уменьшить земные грехи покойника. В могилу тело опускают головой к западу и оставляют на боку в сторону юга. Над могилой приносят в жертву барана. Иногда, по завещанию покойника, предоставляют свободу зависимым от него людям. Затем могилу поливают водой, а все, отступив на сорок шагов, слушают молитву муллы.

В первую ночь, а иногда до трех ночей, собравшиеся в доме покойника проводят время в молитвах. На седьмой день делают первые, а на сороковой — вторые поминки. Третьи устраивают на шестидесятый день или через год. По истечении года справляют большие поминки — тризну, на них съезжаются многочисленные гости со всех аулов. Тризна открывается конской скачкой с награждением победивших лошадей призами. Затем выносят столы со щедрым угощением как в доме умершего, так и разносят угощение по другим домам, где остановились прибывшие на поминки. Хлеб и пироги разносят по всему селению и раздают всем подряд. После угощения молодые гости вскакивают на коней и устраивают конные скачки, джигитовку, стрельбы, схватки и состязания. На высоком тонком столбе закрепляют корзину с разными вещами, и мальчишки соревнуются в ловкости, стараясь добраться до нее и забрать вещи. Такие игры и состязания продолжаются весь день.

С течением веков такие обряды стараниями духовенства постепенно уходят в прошлое под влиянием исламизма.

Сергей Безух, научный сотрудник городского исторического музея

Источники:
Хан-Гирей, «Черкесские предания», избранные произведения. «Эльбрус», Нальчик, 1989 г., «Вера, нравы, обычаи, образ жизни черкесов»;
«История Кубани с древнейших времен до конца 20 века», под ред. В.Е. Щетнева, Краснодар, 2004 г.;
А.Н. Дьячков-Тарасов «О задачах этнографии в деле изучения горских племен Кубанской области»; П.П. Короленко «Горские поселенцы в Черномории». Сборник «Известия Общества любителей изучения Кубанской области», выпуск 1 под ред. В.И. Сысоева и А.Н. Дьячкова-Тарасова, Москва, «Книга по требованию» (репринт Екатеринодар, 1899 г.).