Голодные, холодные, но – счастливые!

Учебный год 1942-1943 года в школе №1 Горячего Ключа был прерван оккупацией и продолжен лишь после изгнания врага. А в преддверии новогоднего праздника, в конце декабря 1943 года, состоялся выпускной вечер десятого класса. Предлагаем вашему вниманию воспоминания жительницы нашего города Галины Марченко, по просьбе сотрудников городского музея она описывает это событие.

— Двенадцатого февраля 1943 года возобновила свою работу школа в Горячем Ключе. Это произошло через две недели после его освобождения. Оккупанты полностью уничтожили все школьное оборудование, все наглядные пособия, парты, столы и стулья, выбили все стекла, сорвали полы и классные доски, посреди коридора жгли костры. Одно из зданий служило им конюшней, другое — солдатской казармой.

Когда мы пришли на первое общешкольное собрание, очень радовались тому, что снова вместе. Ребята повзрослели, стали серьезнее. И мелочами были для всех нас бытовые неудобства, холод, отсутствие света, бумаги, чернил, перьев — всего того, что так необходимо для нормальной работы школы. Самое главное, как мы думали, это то, что нам предоставилась возможность продолжить учебу, а значит, жизнь налаживается.

Школа совсем не отапливалась. Почти все печи были разрушены, дров не было. Старшие классы занимались в холоде, а малыши приносили с собой по полену дров, и учителя сами топили печи. Но даже в таких условиях чернила не замерзали. Да и чернил-то настоящих тогда не было — зимой разводили водой сажу, а весной делали их из бузины, а мелом служили обломки беленых стен.
Сразу же развернулась комсомольская работа, пионеры включились в тимуровское движение, они оказывали семьям фронтовиков ощутимую помощь. Несмотря на то, что в школе не было ни пионерской комнаты, ни горна, ни барабана, в отрядах проводились увлекательные сборы.

Все жители Горячего Ключа жили интересами школы, следили за успехами учеников, приходили без напоминания на родительские собрания. Всех объединяла и сплачивала общая беда и горячее стремление к победе над врагом.

Учителей некоторых предметов не было, шестые и седьмые классы не учились. А в десятый класс пришло всего одиннадцать человек, одни девочки. В девятом до оккупации было более пятидесяти учеников, сейчас же многие наши одноклассники были убиты или искалечены. Всего из нашего класса погибло семнадцать человек, а позже многие умерли от ран. В десятый класс перешли Надежда Зайченко, Жозефина Мека-Меченко, Лидия Агаркова, Елена Плакса, Елена Насолевская, Анна Васильченко, Ольга Полянская, Нина Солнцева, Галина Скрынник, Оксана Федоренко, Евдокия Коробцова. Мы все помещались за одним столом. Одеты были бедно, обуты еще хуже. Но все учились хорошо.

Галина Стефановна в воспоминаниях отмечает, что по сегодняшним меркам в тех условиях нельзя было не только учиться, но и вообще жить. А дети так радовались, что остались живы, что учатся и что вернулась советская власть.

— На все недостатки быта мы не обращали никакого внимания и жадно впитывали знания. Учебников не хватало, за учителями некоторых предметов ходили пешком в Саратовскую. Учились в одну смену, так как детей было мало. Кроме основных предметов изучали еще трактор, пулемет, винтовку СВТ (самозарядная винтовка Токарева). Учились окапываться, бросать гранату, ползать по-пластунски, бегать с препятствиями, быстро надевать противогаз. Тех, кто не справлялся с такими заданиями, грозили исключить из школы.

Учебников для десятого класса было мало, поэтому мы собирались у кого-нибудь дома и занимались вместе. Кроме того, что были плохо одеты и обуты, еще и полуголодные. Вместо электричества служила «катюша», когда в пузырек из-под горчицы наливалось немного керосина или бензина, а в горлышко вставлялся кусок картошки с фитилем. Но даже для такого простого приспособления все — и пузырек, и керосин, и картошка — добывалось с большим трудом.

Школу мы окончили экстерном за три месяца, с двенадцатого февраля до первого апреля и с первого октября по двадцать шестое декабря 1943 года. Учились по восемь-десять часов в день без скидок на трудности и очень старались: из одиннадцати человек никто не был троечником. Жизнь учила нас быть мудрыми, и вся школа болела за нас. Сначала было озвучено решение Наркомпроса (теперь министерства) продлить для нас учебный год до мая 1944 года, но потом решили этого не делать, чтобы мы скорее смогли после окончания школы пойти работать или учиться дальше.

Экзамены мы сдавали экстерном с десятого по двадцать четвертое декабря и в основном неплохо, трое даже отлично: я, сестра Оксана Федоренко и Елена Спасская. Бланков аттестата отличника сохранилось в школе два, так что нам пришлось тянуть жребий, кому достанется настоящий аттестат отличника, а кому простой с письменным уточнением «на правах аттестата отличника». Простой достался Елене Архиповне. Для нас это был очень важный документ, так как аттестат отличника давал право два года поступать без экзаменов.

И вот двадцать шестого декабря нам торжественно вручили аттестаты. В честь этого в школе решили организовать вечер с танцами и ужином. Чтобы собрать деньги, мы устроили платный концерт в клубе, на котором выступали кто с чем мог, все одиннадцать человек. Собрали немного денег, распределили, что кому принести из дома, пригласили всех учителей. Хорошо натопили самый маленький класс, куда ребята из восьмого и девятого классов принесли на руках пианино из нашего дома.

Нам с сестрой досталось приготовить «наполеоны». Полдня мы мололи на ручной мельничке кукурузу, сеяли муку, варили сушеные яблоки и груши. Пекли кукурузные коржи и слоили их начинкой из фруктов, пропущенных через мясорубку, конечно же, без сахара. Так получилось несколько «наполеонов».

Чтобы как-то принарядить нас, мне сшили блузку из крепдешина. Отрез подарили маме коллеги-учителя в честь моего рождения, и он лежал восемнадцать лет, дожидался своего часа. В рассрочку для меня заказали первые туфли на каблуках, ухитрились сделать обновку и Оксане. Так мама сумела из ничего смастерить обувку, которая доставила нам радость.

На выпускной пришли все родители, и это были только мамы, отцов уже не было ни у кого из нас. На празднике находились и гости, так что обстановка была, как и положено, торжественной. Угощались картошкой с соленьями, запивали компотом из сухофруктов, ели «торты» кукурузные. Танцевали под пианино, на котором играл молодой врач Арчил Михайлович Чануквадзе. Было весело, несмотря на бедное угощение. Все радовались за нас, что все-таки состоялся выпуск, несмотря на войну, на время, отнятое оккупацией. Этот выпускной стал праздником для всего Горячего Ключа.

Все, кто окончил школу и получил аттестат в декабре 1943 года, выбрали себе самые популярные профессии. Елена Плакса и Жозефина Мека-Меченко стали врачами, Евдокия Коробцова и Антонина Насолевская — медсестрами, остальные учителями.