Дню полного снятия блокады Ленинграда была посвящена встреча с Ольгой Безумовой, одной из двенадцати блокадниц, проживающих в нашем городе. В годы войны она была маленькой девочкой, но до сих пор с болью в сердце вспоминает о том страшном времени.
Была большая и дружная семья
Когда мы говорим о Великой Отечественной войне, то в первую очередь вспоминаем о солдатах, проявивших отвагу в битвах с врагами. Нелегко было взрослым, но еще труднее — детям. Из осколков их памяти и складывается картина лихой годины, которую изо дня в день видел маленький человек.
Ольга Георгиевна принесла на встречу с юными читателями фотографии, среди которых она была еще младенцем, потом — первоклассницей, наконец, уже взрослой, и самые страшные документы блокадного времени — свидетельства о смерти близких. И мы услышали от нее вот такой рассказ:
— Наша семья жила в Ленинграде на Васильевском острове в большом доме. Мои родители такие молодые и красивые! У нас была большая и дружная семья — бабушка, дедушка, мама, папа, я, братик и сестренка. Когда началась война, мне исполнилось всего два года. Немцы продвигались вглубь нашей страны, подходили к Ленинграду. Но в городе никто не верил, что война затянется так надолго. Никто не хотел уезжать. А враг наступал…
Продукты — самый ценный груз
Ленинград начали бомбить фашистские самолеты, забрасывали его фугасными бомбами. И мама была в отряде, который не давал им возможности уничтожить дома. Она поднималась на крышу и сбрасывала оттуда бомбы. Мама часто брала и меня с собой. На всю жизнь запомнился случай, когда один из снарядов чуть не разорвался рядом с нами. Нас как будто кто-то оберегал.
Спустя много лет я нашла фотографию, где папа держит меня на руках при выписке мамы из роддома. Я неотрывно смотрела на этого человека, стараясь запомнить каждую черточку его лица. И потом всю жизнь ощущала его незримую защиту.
Когда немцы стали подходить к городу, мужчины пошли рыть окопы, в том числе и мой отец. Его мы почти не видели, но однажды его привели обессилевшего от голода и усталости, он уже не мог стоять на ногах и вскоре умер.
Мой дедушка был шофером. Когда открыли «Дорогу жизни», он начал возить грузы в Ленинград, а обратно — больных, раненых и эвакуированных детей. Работал сутками, очень уставал, а еды не было. Удавалось отдохнуть, когда женщины разгружали машины. Продукты были самым ценным грузом для Ленинграда, но никогда он не взял ни крошки хлеба, ибо знал, что именно она может стать для кого-то спасением.
Очередной рейс был трудным, фашисты бомбили дорогу, приходилось увертываться от взрывов, но машину он доставил без поломок. Женщины стали разгружать ящики, а дедушка уснул, положив голову на руль. Когда они пришли его будить, тот уже, не просыпаясь, умер.
Cгребали землю с остатками обгоревших круп
Казалось, город вымер. Света, воды и отопления не было. Перестал ходить общественный транспорт, машины. И начался голод. Хлеба давали по 125 граммов на ребенка или иждивенца, а тем, кто работал, — по 250 граммов. Его пекли из жмыха, желудей, опилок и пыли от остатков муки.
Фашисты решили уничтожить Ленинград и разгромили продовольственные склады. Когда горели продукты, едкий дым стоял по всему городу. В город, где начинался голод, пришло настоящее горе. Когда пожар утих, люди подходили и сгребали землю с остатками обгоревших круп и сахара, заливали ее водой и пили, чтобы хоть как-то утолить голод.
Но город жил
За водой ходили на реку все, кто мог, и взрослые, и дети. По снегу, под леденящим ветром. Падали от голода и усталости, поднимались и снова шли.
Еще в начале блокады папа принес домой железную печку, которую называли «буржуйкой». Ее дымоход выходил на улицу через окно. А топить ее нужно было дровами. Однако их не было, и приходилось ломать мебель — стулья, столы и шкафы.
Люди в дни блокады не закрывали двери на замок. Сначала боялись бомбежек и быстро убегали в бомбоубежища. Затем к этому попросту привыкли. Оставаясь дома, клали детей к стене, а сами ложились рядом, рассчитывая на то, что если обвалится потолок, то возле стены самое безопасное место. Но взрослые боялись не только бомбежек. Они были настолько истощены от голода и холода, что могли однажды ночью не проснуться. Многие умирали во сне.
Один за другим умирали близкие
И поэтому в городе действовали отряды добровольцев, они обходили квартиры и собирали осиротевших детей, которых после этого эвакуировали в детские дома. Моя тетя была в составе такого отряда.
Страшным испытанием для нашей семьи стал 1942 год, когда один за другим умирали близкие люди. Мама стойко принимала одну смерть за другой. И вот наступил день, когда остались только мы вдвоем. Свидетельства о смерти всех членов большой семьи мама сохранила на всю жизнь. А потом заболели и мы. Я тогда уже не могла передвигаться и даже разговаривать, походила на маленький скелетик, обтянутый кожей, с язвами от дистрофии на ногах.
Нас с мамой подготовили к эвакуации и выдали специальное удостоверение. Вместе с другими ослабшими от болезней и голода ленинградцами, среди них было много детей, погрузили на несколько барж, и те вышли из порта. Как все радовались такому спасению! Но вдруг началась бомбежка. С фашистских самолетов отлично просматривались красный крест и маленькие дети на борту, поэтому немцы во что бы то ни стало пытались потопить наши баржи. Только одна из них и смогла выйти из зоны огня, та, на которой были мы с мамой.
После нашего чудесного спасения была долгая дорога вглубь страны. Эвакуировали нас в Челябинск, где мы поправили свое здоровье и прожили с мамой шесть лет. С опозданием, но я пошла в первый класс. Врачи говорили, что для полного выздоровления необходимо есть много фруктов, и мама решила везти меня на Юг. Так мы приехали к родственникам в Краснодар…
Настоящая династия учителей
Вот такой рассказ прозвучал на встрече с блокадницей Ольгой Безумовой в Центральной детской библиотеке. Ольга Георгиевна из настоящей династии учителей. Учителями были и ее дедушка и бабушка Бердяевы, учительницей младших классов была мама. Сама Ольга Георгиевна окончила в 1963 году Краснодарский педагогический институт, а ее дочь Наталья стала математиком.
В Горячий Ключ супруги Безумовы переехали в 1972 году. Ольга Георгиевна преподавала математику в СОШ №3 до 1999 года, пока не вышла на пенсию. Возила своих учеников в родной Ленинград, рассказывала им о городе, о тех испытаниях, которые легли на плечи людей в суровые годы войны и блокады.
Муж Ольги Георгиевны Юрий Федорович, фамилию которого она носит, в 1978 году создал станцию юных техников в нашем городе и впоследствии стал ее директором.
Я живу в Горячем Ключе уже много лет, — говорит Ольга Безумова. — Это чудесный курортный город, и его я люблю. Здесь родились внуки, правнучки. Но я всегда вспоминаю Ленинград и не забываю о его черных страницах — страшных днях блокады, о которых рассказывали мне мама и ее сестра. И я хочу, чтобы об этом знали и помнили все, — и взрослые, и дети.
Наталья Соболева, сотрудник Центральной детской библиотеки
