Довоенное фото… Как много всего интересного и важного оно может рассказать внимательному зрителю. Игра светотени, отраженная на поверхности глянцевой карточки, способна поведать об ушедшей эпохе, о судьбах людей, живших много лет назад.
Последний звонок. Май 1941 года. На нечетком черно-белом снимке — четвероклассники, расположившиеся на ступеньках одного из корпусов своей школы. В их лицах читается радость, связанная с окончанием учебного года, и предвкушение самой долгожданной поры — летних каникул. Если бы эти ребята только знали, какие жестокие экзамены готовит им судьба, как быстро им придется повзрослеть…
Прощай, школа!
Уже через месяц в жизнь этих мальчишек и девчонок грубой поступью солдатских сапог войдет Великая Отечественная война. Не всем ученикам суждено пережить ее испытания. Да и сам корпус, на ступеньках которого ребята прощались с начальной школой в 1942 году, в дни немецкого наступления, сгорит от попавшего во время бомбежки снаряда.
Это последний снимок исторического здания, появившегося на свет благодаря стараниям доктора Косинова.
В 1902 году на территории нынешней СОШ №1 была построена большая деревянная церковь с колокольней, а перед ней находилась городская площадь, где проходили все самые важные события в жизни поселка. Уже в 1908 году при активном участии Ивана Филипповича Косинова и частично на его средства за зданием храма была построена маленькая деревянная школа, имевшая всего две классные комнаты. Сам доктор и его сестра Ольга первое время принимали участие в обучении детей грамоте. Пока формировался постоянный педагогический состав, Иван Филиппович преподавал арифметику и математику.
Летом 1914 года на площади у школы были организованы проводы солдат на Первую мировую войну. А по возвращении домой, весной 1918 года, вооруженные фронтовики, а также все жители поселка собрались здесь на первый митинг, где постановили свергнуть власть старшины в поселке и установить советскую власть. В Горячем Ключе был создан ревком, который в первые годы также располагался в здании школы. И вот в 1942 году оно было уничтожено вражеским снарядом, а соседний корпус, построенный уже в годы советской власти, фашисты использовали в качестве конюшни. Спустя много лет после войны учителей в этих классных кабинетах будет преследовать запах лошадей, ставший напоминанием о страшных днях оккупации.
Выстрел на реке
Этот снимок редакции «ГК» передала наша верная читательница и активная помощница Наталья Негребова, дочь известного краеведа, занимавшегося составлением летописи Горячего Ключа, автора исторического романа о жизни наших земляков «Маки красные» Константина Еременко. На фотографии среди учеников запечатлен младший брат ее мамы. В войну, в самые страшные моменты, 12-летний мальчишка вдруг начинал читать молитвы, хотя никто его им не учил, ведь в предвоенное советское время религия была под запретом. Но в часы бомбежек, когда вся семья пряталась в окопах, вырытых недалеко от дома, мальчишка горячо шептал «Отче наш..» и крестился дрожащей от страха правой рукой.
Во дворе нынешних домов по улице Октябрьской, №№ 27, 29, принадлежавших его родителям, во время оккупации располагалась немецкая полевая кухня, а в самой хате жили офицеры.
— Мама рассказывала, что один из поваров был итальянцем, она до сих пор помнит его полное южное лицо и косыночку, повязанную вокруг мощной красной шеи. Украдкой, когда не видело начальство, он подзывал ее и быстро вкладывал в тонкие от голода детские ладошки тарелку рисовой каши, — рассказывает Наталья Константиновна.
Мамин братишка пережил бомбежки, встречи с фашистами на кордоне, установленном в районе нынешней автоколонны, но встретить долгожданную Победу ему не довелось. Летом 1943 года, уже после того как Горячий Ключ освободили от немцев, вместе с поселковой детворой он купался на речке. Эхо прошедшей войны и сейчас иногда звучит в окрестных лесах: после сильных дождей земля исторгает проржавевшие, но по-прежнему опасные боеприпасы — наследие кровопролитнейших сражений. А тогда оружие можно было обнаружить буквально под каждым кустом. Кто-то из ребят нашел автомат и случайно ли или из баловства нажал на курок. Знойный воздух вдруг рассекла стрекочущая очередь, и ледяной поток Псекупса подхватил тело мальчика, прошитого пулями. Изумрудные воды реки мгновенно окрасились в кроваво-алый цвет. Ранение в живот оказалось смертельным — до больницы мальчишку живым довезти не смогли. Новый учебный год для него так и не наступил. Но в памяти своих учителей и одноклассников паренек остался таким, каким был запечатлен на этом старом довоенном снимке.
Пешком до Краснодара
— Мама рассказывала, что в эти дни вместе с группой местных женщин она отправилась на базар в Краснодар, чтобы продать или выменять на продукты свои вышивки и аппликации, — поясняет Наталья Негребова. — Шли пешком: весь путь занимал два дня в один конец. Тогда не существовало еще нынешней прямой дороги, да и та, что имелась, была разрушена взрывами бомб и мин. Попутчицы 15-летней девчушки тоже несли кто что мог: вязаные носки и сухофрукты, все что представляло хоть какую-то ценность. По дороге в столицу Кубани ночевали в разных местах. Одним из них была хата в станице Саратовской, стоявшая на пригорке, на повороте к Краснодару. Спали на полу, питались крохами, собранными в дорогу. В Пашковской был большой мост и придорожный рыночек при нем. Мама до сих пор помнит, как от прилавков распространялся запах кубанского борща и перловой каши. Казалось, что этот аромат проникал через кожу, насквозь, щекотал ноздри, вызывал слезы и будто пропитывал все тонкое тело голодной девчонки. Купить себе обед тогда было не на что. И сегодня, спустя много лет, эта еда ей кажется самой желанной и вкусной на свете.
Через два дня вся компания горячеключевцев возвращалась домой. Еще в 42-м году при отступлении наши солдаты взорвали переправу — добротный железный мост. Он располагался в том месте, где сейчас находится мебельная фабрика, и тянулся до трассы. Уничтожили его для того, чтобы усложнить фашистам вход в Горячий Ключ. На улице Набережной, там, где и сейчас бьет родник, работала паромная переправа, а когда обычно полноводный Псекупс пересыхал, местные переходили реку вброд, прыгая по скользким илистым камешкам. В этот раз мама заметила, что на берегу ее уже ждет моя бабушка. Известие, с которым она встретила дочь, было одним из самых страшных за всю ее дальнейшую жизнь: братишка умер и уже даже был похоронен на местном кладбище.
Взорванный мост восстановили после войны, правда, был он деревянным и долго не прослужил — на смену ему пришел современный подвесной собрат. Сейчас и «висячий», как прозвали переправу местные жители, закрыт по причине аварийного состояния и терпеливо дожидается решения властями своей участи.
Березовый букетик
На размытом довоенном свидетельстве последнего звонка можно заметить одну особенность — в руках у детворы не сирень, не розы и вовсе даже не цветы, а березовые веточки с молодыми душистыми клейкими листочками. Возможно, в семейных архивах кого-то из наших читателей есть подобные снимки. Обратите внимание, похоже, что в Горячем Ключе существовала такая традиция. С чем это связано, узнать не удалось. Может, кто-то из читателей подскажет? В православной традиции березовые ветви символизируют расцвет и обновление, и может быть, это отголоски запрещенной в советское время веры? Удивительно и то, что и до войны, да впрочем, и сейчас, березы в Горячем Ключе не получили большого распространения в качестве украшения улиц и дворов. Как вспоминает Наталья Негребова, такие деревья всегда росли на одном участке леса — через реку от скалы Петушок, на горе. Эта рощица, расположенная чуть левее и выше турбазы «Лесной», так и именовалась — березки. Здесь были так называемые самозахваты — огороды местных жителей, а по осени вырастали целые поляны подберезовиков. Большая часть белоствольных красавиц, посаженных в черте города, родом также оттуда.
— В нашей первой школе работал учитель русского языка и литературы. Он преподавал эти предметы ученикам в 5-8-х классах. Звали этого замечательного педагога Василий Александрович Куценко. Благодаря ему в районе школы появились первые белоствольные красавицы. Вместе с ребятами из своих выпускных классов они ходили в рощицу, чтобы выкапывать молодую березовую поросль и высаживать ее на намеченных участках. До сих пор эти березки стоят на участке угла от улиц Ленина и Школьной, где раньше был молочный магазин, и дальше за самой школой и от улиц Кондратьева до Школьной. Высаживались они, начиная, наверное, с 1965 года. Мой класс сажал березки уже ближе к 70-му, но мы ухаживали и за деревьями своих предшественников — подвязывали их и поливали, — вспоминает Наталья Негребова.
Елена Слипченко
