Редакция «ГК» продолжает собирать свою «Книгу памяти», основанную на воспоминаниях участников Великой Отечественной. Каждое из них — отдельная деталь колоссального мозаичного полотна, честно и без прикрас повествующего о подвигах советского народа, совершенных во времена самой кровопролитной войны ХХ века.
Огненный выпуск
Григорий Борисович Лебеденко переехал в Горячий Ключ в конце 1952 года. Здесь он прожил 40 лет. Работал на руководящих медицинских должностях, участвовал в послевоенном восстановлении лечебной службы и в создании совета ветеранов войны, организовал курсы медицинских сестер, избирался депутатом поселкового совета.
Исключительно важной стала его научно-исследовательская деятельность по изучению оздоровительных возможностей городских санаториев. Богатый опыт работы и глубокое знание курортного дела позволили обобщить свои знания в книге «Курорт Горячий Ключ». Благородному служению — делу охраны здоровья — этот человек посвятил 52 года. Он был награжден несколькими правительственными орденами и медалями, удостоен множества званий, а в 2006 году стал Почетным гражданином г. Горячий Ключ. Григорий Борисович прошел всю войну, служил начальником хирургического отделения одного из госпиталей 1-го Украинского фронта. И до конца своей жизни он вспоминал один из самых страшных эпизодов, когда ему, медику, пришлось самому взять в руки автомат, чтобы спасти жизни своих пациентов. Вот как он сам рассказывал о военном прошлом:
— В мае 1941 года мне исполнился 21 год. Я тогда заканчивал Одесский медицинский институт. На 22 июня был назначен последний государственный экзамен и выпускной вечер. У меня тогда было много забот — как член комитета комсомола лечебного факультета я отвечал за его подготовку. Девушки (наши сокурсницы) шили бальные платья, а некоторые готовили венчальные украшения.
Но в ночь на 22 июня посыпались на город бомбы. Под их разрывами были похоронены светлые надежды молодых врачей. Все выпускники ушли на фронт в первые же дни войны. Уже потом, на первой встрече выпускников Одесского медицинского института 41 года (как его называли военные «Огненный выпуск»), которая состоялась в 1961 году, выяснилось, что из каждых трех выпускников этого года двое не вернулись с войны.
Я был направлен в знаменитую 51-ю стрелковую Перекопскую дивизию 9-й армии Южного фронта. Этой дивизией в
Гражданскую войну командовал прославленный полководец В. K. Блюхер. Назначили меня врачом отдельного батальона связи дивизии. Войска 9-й армии защищали Одессу, а затем Каховку и подступы к ней. В этих тяжелых оборонительных боях первого этапа войны мне, молодому военному врачу, пришлось лицом к лицу столкнуться с «травматической эпидемией» и со смертью, которые несла война. Из множества эпизодов, которые пережил на длинных дорогах войны, невольно вспоминается мое первое боевое крещение.
Это было в Донбассе, возле железнодорожной станции Еленовка. Наши войска сдерживали натиск противника. На окраине Еленовки расположились медсанчасти полка и моего батальона. Сюда направлялись с передовой линии раненые. Врачи и все медработники по многу часов не отходили от стола. Фронт был рядом. Мы вместе с санитарами выносили раненых с поля боя. 9 октября 1941 года немецкий танковый десант прорвался через линию обороны и устремился в нашу сторону. Среди раненых были офицеры, которые подняли к бою всех, кто еще мог держать оружие, в том числе и медиков.
Мы заняли оборону и организованно дали бой фашистам, не ожидавшим такого сопротивления. Спасли медицинский пункт и раненых. В этом бою, 10 октября, я был впервые ранен в грудь. Затем эвакуирован в Саратовский военный госпиталь, где перенес тяжелую операцию. После выздоровления снова был направлен на передовую в качестве старшего врача гаубичного артиллерийского полка. Впереди было еще более трех лет войны, несколько ранений, но этот бой в Донбассе, первое боевое крещение, где я был не только военным медиком, но и солдатом, непосредственно участвовавшим в бою, запомнился мне на всю жизнь.
Переправа, переправа
Имя Ильи Дамаскина навечно вписано в историю Горячего Ключа. Зимой 1943 года он стал первым бойцом, которому удалось пересечь ледяные воды Псекупса на подступах к Горячему Ключу, оккупированному фашистами. Отважный красноармеец организовал переправу, с помощью которой его товарищи из 6-й гвардейской бригады смогли вместе с другими воинскими частями выбить немцев из Горячего Ключа.
О подвиге Ильи Дамаскина мы знаем со слов очевидцев. Известно, что после войны по приглашению красных следопытов он приезжал в Горячий Ключ и рассказывал школьникам о том, как совершил свой подвиг. Ильи Федоровича давно нет в живых, но его воспоминания до сих пор хранятся в архивах нашей газеты:
— Наша 6-я гвардейская Краснознаменная десантная бригада в составе 10-го гвардейского корпуса была направлена в состав 18-й армии, где командующим был генерал Леселидзе, а начальником политотдела полковник Л. И. Брежнев. Прибыли мы в состав армии в тяжелое время, когда гитлеровцы, захватив большую часть Кубани, вплотную подошли к Туапсе. В упорных оборонительных боях наши части истребили значительные силы гитлеровцев и выбили их из Индюка — пригородного поселка. В это время наша часть получила приказ: через тыл противника выйти к поселку Горячий Ключ, спасти от уничтожения сероводородные скважины и отрезать врагу путь отхода на Краснодар.
Шесть суток, днем и ночью, по горным перевалам и лесам по замерзшей грязи, по колено в снегу, мы двигались к цели. На седьмые сутки подошли к Псекупсу. Вода в реке от таявшего в горах снега набухла, разлилась, фашисты из насиженных блиндажей посылали ракеты, всматривались в наш берег, мы же в свою очередь, видя, что по реке несутся куски льдин, искали возможность переправиться на вражеский берег и выполнить поставленную задачу.
По предложению саперов попробовали свалить несколько мощных деревьев, чтобы хоть до половины реки перебраться по ним. Но бурная река их немедленно относила. Тогда командир минометной роты старший лейтенант Власов предложил попробовать ротным минометом перебросить тросик на противоположный берег. Несколько попыток не дали результатов. Тогда было принято единственно возможное решение — перетянуть канат вплавь. Четверо бойцов вызвались плыть, но ни один из них не достиг цели.
Тогда подошел к командиру я и сказал, что вырос в детдоме на большой реке Каме, плавать умею и прошу доверить это дело мне. Снял с себя верхнюю одежду и обувь, остался в нижнем белье и носках, отдал комиссару Кирееву партийный и комсомольский билеты и перочинный именной ножик, подаренный командиром школы, когда уходил на фронт, и поплыл. Плыл не напрямик, а по течению, взявшись за яворину (явор — в переводе с украинского — белый клен. Прим ред.), подгребая к противоположному берегу. Когда почувствовал ногами дно, с облегчением перевел дыхание. Снегом оттер руки, лицо, подошел к дереву и начал вытягивать канат. Вытянув, обмотал два раза за дерево, завязал одним узлом и вплавь переправился к своим. Как только начали, держась за канат, переправляться бойцы, он ослаб. Поплывший исправлять канат боец Масленников начал тонуть, я, не успев отогреться, снова бросился в реку, вытащил из воды скрюченного от судороги Масленникова и вновь поплыл на тот берег. Долго возился с канатом, пока крепким узлом не закрепил его за дерево. Скоро весь батальон, а за ним бронебойщики и минометчики перешли на тот берег. На рассвете 28 января 1943 года мощным броском мы ворвались в центральную часть поселка. Навстречу нам двигались другие воинские части: 82-я бригада морской пехоты и 30-я дивизия, что ворвались в поселок по долине реки Псекупс. Мне за эту переправу был вручен Орден Красной Звезды.
У села Хребтового
Не только Илья Дамаскин, но и другие красноармейцы, воевавшие в окрестностях Горячего Ключа, после войны возвращались на места сражений. Многие из них писали в редакцию письма, в которых вспоминали о боях, участниками которых были. Одно из воспоминаний было написано и передано для публикации в газете в 1980 году фронтовиком И. Ханиным:
— Давно я не был в этих местах, а тут дали путевку на лечение в Горячий Ключ, и сразу воспоминания вернули меня в далекие военные годы. 38 лет прошло. Срок немалый, но память рисует картину за картиной, как-будто было все недавно.
На войну я попал с первых дней. В 1942 году наш 880-й полк тяжелой артиллерии находился под Сталинградом в резерве Главного командования. А летом того же года полк присоединили к 18-й армии и перебросили в Туапсе. Уж очень хотелось фашистам взять этот город, прорваться к морю, разорвать единый фронт Туапсе — Новороссийск. Подошли мы к селу Хребтовому. Батальон наш выбрал удобную позицию — в лощине за горой. Командиром был Петр Михайлович Лелюк. Отличный снайпер. Гордились мы своим командиром, уважали. Выб-рал он место на вершине горы, взял с собой разведчиков, связистов. Начал пристреливаться и тут же давать команду, сколько и каких приготовить снарядов для пушек, на какое расстояние бить.
Ох и досталось в эти дни немцам! Но все-таки обнаружил нас фашистский самолет-разведчик. Сбросил три бомбы и ушел. Разорвались они впереди пушек, никого не затронули. На другой день прилетел снова. Мы спрятались — лес был неподалеку, кустарник. Не стреляем, чтобы дыма не было. Он опять бросил три бомбы и улетел. Комбат видел, что нас окружили, но поменять позицию не разрешил. Очень удобное место было. На следующий день только сделали один выстрел, как снова прилетел разведчик. Мы быстро стали маскировать пушки. Самолет покружился и улетел за гору. А через несколько минут все небо перед горой закрыли бомбардировщики. Начали пикировать. Я и еще один боец замешкались, не успели спрятать свою пушку. К лесу бежать было поздно. Вскочил я в ровик, но он был маленький, я быстро перебежал в другой. Тут началось такое…
Одна бомба попала прямо в тот ровик, который я только что покинул, а другая — чуть впереди того места, где я лежал. Меня завалило землей. Бомбардировщики сбросили бомбы и ушли. Слышу, кто-то за ботинок дергает. Пошевелил ногой, чтобы дать знак — живой, мол. Контузило меня тогда, до сих пор плохо слышу, но обошлось без госпиталя. После обстрела наш связной Володя Костенко говорит комбату: «Ночью я слышал немецкую речь. Может разведка?» «Возьми гранаты, — говорит ему П. М. Лелюк, — и полазь по горе. Может, они с другой стороны хребта прячутся. Если их немного, три-четыре человека, бросай гранаты. А если там целый наблюдательный пост, потихоньку уходи. Вернешься, подумаем как быть». Через полчаса Володя вернулся.
— Подкрался я к ним поближе, — рассказывает, — смотрю, часовой ходит. Притаился, а потом отполз подальше. Понял, что наблюдательный пост.
Было это вечером. А рано утром комбат взял с собой пять человек и меня тоже. Вооружились мы автоматами и гранатами. Подползли поближе к немецкому посту и уничтожили всех.
Полтора месяца тяжелая артиллерия нашего полка не пускала немцев в горы около села Хребтового. Почувствовали фашисты, что не пройти им здесь. Наша разведка донесла, что отводит враг тяжелую артиллерию и пехоту. Скоро и нам пришел приказ уйти снова под Туапсе. Вернулся я после войны на Кубань, в родное село Шабельское Щербиновского района. Награжден двумя орденами и 10 медалями, есть и трудовые награды».
«За нашу Родину»
Так называлась газета 56-й армии Северо-Кавказского фронта. В конце 1942-начале 1943 годов армия сражалась с немецко-фашистскими оккупантами в районе Горячего Ключа.
Вот две корреспонденции из газеты «За нашу Родину». Написал их Анатолий Тимофеевич Голузов, в то время старший лейтенант 76-й морской стрелковой бригады, а после — профессиональный журналист. В материалах того времени в силу законов военной цензуры не называются населенные пункты, но они легко узнаваемы по описанию. Ценны эти заметки еще и тем, что в них запечатлены подлинные имена бойцов и командиров. В корреспонденции приводятся эпизоды боев за станицу Ключевую и описан подвиг разведчиков 76-й морской стрелковой бригады в районе горы Фонарь.
Стрелковое отделение в уличных боях
В станице К., как и в других населенных пунктах, обороняющийся противник имел широкие возможности маневра — за домами, по улицам. Каждое строение служило для него хорошим укрытием, не поддающимся оружейно-пулеметному огню, с определенными тщательно простреливаемыми подступами. Наши наступающие подразделения были стеснены в возможности применения артиллерии и тяжелых минометов, поэтому победу в уличных боях обеспечивали, в основном, инициативные, умелые действия мелких групп стрелков.
Поучительны в этом отношении действия бойцов взвода лейтенанта Королькова. Готовясь к наступлению, командир взвода тщательно, по карте и на местности, изучил расположение станицы, наметил объекты первых и последующих атак.
Наступление началось на рассвете. Под покровом тумана взвод подошел к огородам и сбил боевое охранение немцев. Пока обеспечивающие группы расправлялись с остатками охранения, захватывающие ворвались на юго-западную окраину станицы и зацепились за крайние дома.
Немцы открыли сильный огонь из автоматов и пулеметов. Крупнокалиберный пулемет бил из окон школы, преграждая путь группе Касимова. Это было замечено сержантом Вяловым. Задворками его группа подошла к школе и забросала пулемет гранатами. Почувствовав ослабление огня, группа Касимова броском вышла на нейтральную улицу. На углу ее немцы спешно устанавливали несколько ротных минометов. Расстреляв солдат, обслуживавших технику, сержант Касимов захватил минометы и открыл из них огонь по группе гитлеровцев, спешивших к школе. В этот момент подоспела одна из обеспечивающих групп. Касимов повел своих бойцов дальше, к клубу, откуда слышался гул моторов автомашин.
Закупорив все пути выезда, группа Касимова открыла дружный залповый огонь по скоплению автомашин. Шоферы и солдаты в панике разбежались разбитые на легко управляемые группы бойцов, отделения взвода лейтенанта Королькова овладели всей юго-западной окраиной.
Дерзость решила успех
Это был интересный поиск — в руки разведчиков лейтенанта Танского попался обер-ефрейтор Вильгельм Вульф — помощник командира взвода разведроты одного немецкого полка. Как же был организован и проведен этот поиск? Однажды в районе обороны подразделение лейтенанта Ткалича была замечена некоторая активность немецкой разведки. Это стало известно командиру разведгруппы лейтенанту Танскому. Он организовал тщательное наблюдение за врагом. Было установлено, что свою оборону немецкие разведчики проводят по восточным скатам высоты Н., а затем, приближаясь к протекающей у подножья высоты речке, принимают боевой порядок, выделяют дозоры и осторожно двигаются дальше. На основании этих наблюдений лейтенант Танский пришел к выводу, что лучше всего засаду устроить на берегу реки.
…Рано утром разведчики подошли к реке. Расположив группы прикрытия и захвата у обрывистого берега, лейтенант в направлении высоты Н. выслал дозоры. Через несколько минут они вернулись и сообщили, что группа немцев в десять человек спустилась по склону и, двигаясь по тропинке, повернула вправо. Лейтенант Танский быстро, берегом реки, передвинул ядро правее.
— Я снимаю старшего, — тихо передал он по цепи. Меткий выстрел был сигналом. От первого же залпа автоматчиков замертво свалились шесть гитлеровцев. Остальные кинулись в лес. Обер-ефрейтор заорал и схватился за простреленную ногу. К нему бросились старший сержант Лазарев и главстаршина Мальков, а затем потащили пленного в расположение части.
Лесное ополчение
В годы Великой Отечественной войны на территории бывшего Горячеключевского района действовал Саратовский партизанский отряд, которым командовал Иван Алексеевич Дрыгин. Формирование состояло в основном из жителей станиц Саратовской, Бакинской, Мартанской, Суздальской и Черноморской. Вот фамилии некоторых партизан, пришедших в отряд в первые же дни его организации: Завгородний, Ерема, Горбунов, Ежик, Руденко, Воробьев, Еременко, Бендус. А вскоре народными мстителями стали партизаны Гражданской войны, жители станицы Саратовской и Кутаисской Иван Платонович Скорик, Яков Никифорович Ткачев, Тимофей Павлович Суворов и другие.
5 августа в отряд прибыли участник Гражданской войны Дмитрий Григорьевич Балабаш, который до оккупации был председателем колхоза, главный агроном колхоза Григорий Федорович Гапонов, председатель Суздальского сельского совета Вера Сергеевна Лихачева, колхозник Василий Демченко. Еще через день старый партизан Григорий Тимофеевич Рогоза, его жена и сын, ученик 8 класса, доставили в отряд продовольствие и несколько лошадей и сами остались в отряде.
Представители старшего поколения очень тепло отзывались о комсомольцах, которые были бесстрашными партизанами: Володе Цибульском, Иване Еременко, Кирилле Лефтере, Владимире Иващенко, Александре Штефане и других.
Все прибывшие в отряд дали клятву верно служить Родине. И слово свое наши земляки сдержали.
В Саратовском партизанском отряде было три отделения, которыми командовали Н. М. Трухан, Т. К. Полищук и И. Т. Горбунов. Последний был командиром разведки.
Во время одного из заданий группа партизан вместе с командиром отряда побывала в Горячем Ключе, помогла вывести оттуда в лес несколько наших подпольщиков. На обратном пути на перевале они встретили трех раненых красноармейцев и сопровождавшего их старшего лейтенанта. Партизаны оказали военным помощь и стали пробираться в расположение своего отряда. По дороге завязалась перестрелка с гитлеровцами. Были убиты пять фашистов. Партизанам удалось благополучно возвратиться. Раненых они доставили в военный полевой госпиталь.
Однажды бывший боец Чапаевской дивизии, коммунист Дмитрий Григорьевич Балабаш, член КПСС Тихон Кириллович Полищук, Степан Афанасьевич Ерема, Яков Петрович Сухин, Яков Никифорович Ткачев, проводник Тимофей Павлович Суворов вышли на боевое задание. Им предстояло захватить «языка». На развилке дорог Горячий Ключ -Хадыженская вечером была устроена засада. На рассвете показалась пароконная подвода с немецким офицером и двумя солдатами в сопровождении четырех верховых, и партизаны бросились на фашистов. Были убиты ездовой, верховой и оба солдата, а раненого офицера ополченцы забрали с собой и после передали командованию одного из воинских подразделений. У него оказались ценные документы. Во время этой операции партизаны получили первые трофеи — винтовку и три автомата.
А вскоре на этой же дороге была сделана еще одна засада. Командир отделения Н. М. Трухан, его дочь Надежда, В. Г. Иващенко, А. Л. Штефан, В. Н. Сытник и другие, выбрав удачный момент, напали на группу гитлеровцев. Были убиты восемь солдат и один офицер. В качестве трофеев в отряд доставили ручной пулемет и две винтовки.
Главным проводником в отряде был житель станицы Саратовской Тимофей Павлович Суворов. Он хорошо ориентировался в любой обстановке, так как еще в годы Первой Мировой войны служил в разведке. За храбрость и мужество Суворов был удостоен четырех Георгиевских крестов. Да и в годы Гражданской войны Тимофей Павлович находился в отряде. Так что опыт, приобретенный в те годы, оказался кстати. Он смело и уверенно проводил бойцов отряда и красноармейцев в нужном направлении, часто бывал в тылу врага, прекрасно ориентировался в горной местности.
Большую помощь оказывали командованию отряда разведчики-подростки: А. Штефан, В. Цибульский, К. Лефтер. Данные, которые они приносили из разведок, всегда были точные и ценные. Они помогли уничтожить несколько немецких огневых точек. В сентябре 1942 г. объединенная группа Саратовского и Горного партизанских отрядов направилась в немецкий тыл. Вел ее опытный проводник, партизан Гражданской войны, житель Горячего Ключа Степан Кириллович Киркоров, который также отлично ориентировался на местности. Им удалось выяснить, что недалеко от станицы Фанагорийской действует немецкий карательный отряд. Эти данные были переданы артиллеристам, которые располагались неподалеку. А на второй день наша артиллерия разбила немецкий карательный отряд, уничтожив более 100 фашистов.
Это не последняя страница «Книги памяти» «ГК», мы продолжим рассказывать об отважных защитниках Родины времен ВОВ и предлагаем присоединиться к проекту всем нашим читателям. Рассказывайте о своих родных, воевавших или помогавших фронту в тылу. Присылайте свои письма к нам на электронную почту gor_kl@mail.ru или приносите в редакцию. Наш адрес: ул. Набережная 1.
Сохраните истории своих предков для потомков, создайте свои страницы в «Книге Памяти» «ГК».
